Сэмюэл Льюис-Блан жил на острове с 2019 по 2021 годы. Он ежедневно общался с людьми по обеим сторонам Зеленой линии, посещал отдаленные места Кипра и узнавал истории, незнакомые даже тем, кто знает остров вдоль и поперек.
Вернувшись в Великобританию и уволившись со службы, сотрудник по непрерывному взаимодействию Вооруженных сил ООН запустил подкаст. Там он делится тем, что узнал.
О киприотах
Вот одна из его зарисовок: «Однажды жарким летом я сидел возле дворца Ледра с двумя пожилыми джентльменами: греком-киприотом и турком-киприотом. Им было под семьдесят. Как они сказали мне, они были друзьями много лет, задолго до того как события 1974 года разлучили их. Находясь по разные стороны баррикад, они участвовали в военных действиях друг против друга. И все же, даже после всего, что они видели, и всего, что они перенесли, они искренне надеялись на воссоединение. Надеялись, что перед смертью их снова будут называть просто киприотами».
О Зеленой линии
Сэмюэл Льюис-Блан рассуждает о том, как буферная зона влияет на кипрскую жизнь. «По сути я рассматриваю территорию, которая объединяет разделенные стороны Кипра. И говорю о неэффективности ООН в качестве посредника в решении проблемы», – поясняет автор подкаста.
Он прожил два года на территории демилитаризованной зоны, среди заброшенных зданий и постов безопасности. Он видел, как за одну ночь демаркационная линия то сдвигалась вперед, то отступала назад. И на редкость хорошо понимает, почему даже в наши дни каждый сантиметр буферной зоны по-прежнему важен.
«К северу от Ledra Palace есть большой участок земли, который ООН когда-то патрулировала каждый день, – рассказывает он в качестве примера. – На протяжении многих лет турецкие вооруженные силы заявляли о своих правах на этот участок, доходя даже до того, что удерживали миротворцев ООН в заложниках. Проблемы начинаются при ежегодной ротации контингента. Новые миротворцы не знают истории, не знают, где начинается и заканчивается линия прекращения огня. И с годами территорию буферной зоны понемногу крадут».
Частью работы Сэма было определение и точная демаркация линии прекращения огня. По его признанию, даже когда ООН знает о нарушениях, они мало что могут сделать, кроме выражения озабоченности и гневных писем. «Они миротворцы, и на местах они мало что могут сделать. Не успеешь оглянуться, как первоначальная линия прекращения огня переместилась на 100 метров к югу. И жители так называемой “ТРСК” начали что-то на ней строить…» – рассказывает он.
О чиновниках
Работа Сэма была сопряжена именно с такими сложностями. Он часто ссылается на историческую и нынешнюю напряженность, которая привела к такому неравенству. «Старшее и молодое поколения кажутся более либеральными в своих взглядах, более понимающими, – размышляет он. – Я считаю, что главная проблема – с людьми среднего возраста, которые часто находятся у власти. По моему мнению, основанному на моем опыте, это люди, которые глубоко озлоблены. Вполне возможно, они затягивают решение кипрской проблемы». Сэм понимает, что это звучит резко и субъективно. Но, тем не менее, его оценка ситуации именно такова.
«Я присутствовал на многих встречах высокого уровня между представителями обеих сторон. Их переводчиками обычно были молодые люди. Эти переводчики часто проявляли более глубокое понимание абсурдных событий, происходящих в буферной зоне. Находясь вне пределов слышимости своих командиров, они говорили со мной о резком контрасте между миром, которого они хотели бы, и непреклонной непримиримостью своих военных и политических лидеров. Трудности, с которыми они сталкивались при переводе аргументов, против которых они так решительно выступали, были вполне ощутимы», – вспоминает он.
О разделенной столице
Сэм старается оставаться как можно более беспристрастным в своих взглядах. Но истории, которые он рассказывает, часто говорят сами за себя. Например, мало кто знает, что самый нестабильный регион буферной зоны находится в Никосии. На это есть три причины.
Во-первых, это самое узкое место Зеленой линии, где солдаты противоположных сторон находятся достаточно близко, чтобы стрелять друг в друга. Во-вторых, в отличие от большинства районов буферной зоны, здесь находятся военнослужащие из числа турок-киприотов, которые эмоционально привязаны к своей работе. И, в-третьих, каждый добытый миллиметр Зеленой линии может стоить миллионы в будущем.
В рамках своей работы Сэм был экспертом по историческим и текущим горячим точкам в буферной зоне. Он часто присутствовал на совещаниях высшего уровня и устранял пробелы в знаниях своего руководства.
Для Сэма истории обычных людей продолжают вызывать глубочайший отклик даже спустя какое-то время после того, как он покинул остров. «Однажды вечером мы с женой ехали на такси обратно в то место, где мы жили. Водителем был грек-киприот. Когда мы проезжали мимо заброшенного аэропорта Никосии, он спросил, можно ли ему его посмотреть. “Конечно!” – ответили мы. Пока мы медленно ехали по аэропорту, по его щекам текли слезы. Мы утешили его, и он горячо поблагодарил нас, объяснив, что впервые с 1974 года снова видит аэропорт. Я подозреваю, что для него это было место, связанное с глубоко личными воспоминаниями».
Сейчас, спустя годы, Сэм все еще вспоминает, с какой любовью жители Кипра относятся к своей прекрасной, но разделенной нации.
Текст подготовлен по материалам Cyprus Mail
По теме
Спустя 49 лет после вторжения 1974 года и впервые с оккупации северных районов Кипра, 12 мая 2023 года, команда из 11 человек попала на территорию заброшенного аэропорта Никосии.
Ранее они получили разрешение на посещение аэропорта от Организации Объединенных Наций, под чьим контролем эта зона находится с лета 1974 года. Главной причиной визита был поиск исторических документов о последних днях работы аэропорта.
Читайте об экспедиции и ее результатах по ссылке.
