В последнее время дипломатическая активность Кипра наблюдается практически на всех направлениях, связывающих страну с арабским миром. Состоялись встречи в трехстороннем формате (совместно с Грецией) с Египтом и Иорданией. На очереди – аналогичные раунды переговоров с Ливаном. Обновлен диалог с Саудовской Аравией.
Недавно Президент Кипра провел встречу с генсеком Совета сотрудничества арабских государств Арабского залива (Совет рассматривается как ключевой партнер в региональной системе многосторонней дипломатии). Каковы причины арабского разворота греко-кипрской дипломатии? Как выглядят эти действия в макрорегиональном политическом контексте?
Попытаемся сформулировать ответы на эти и другие вопросы.
БЛИЗОСТЬ АРАБСКОГО МИРА
В силу географического положения Кипр находится в точке преломления политических, экономических и культурных интересов трех частей света – Европы, Азии и Африки. Однако большую часть окружающего пространства занимают именно арабские страны. Арабское Средиземноморье, Ближний Восток и Персидский залив – не самые мирные регионы на планете. Противостояние Греции и Кипра с Турцией, палестино-израильский конфликт, иранский «ядерный фактор», проблемы в отношениях между суннитами и шиитами, христианами и мусульманами – далеко не полный список детонаторов этого геополитического ареала.
Взаимовыгодное, хотя и порой зависимое, сосуществование с арабским миром стало исторической судьбой острова. Наследники халифата Омейядов, с VII века удерживавшего Кипр в зоне своего влияния, – более 300 лет, сегодня заинтересованы в многостороннем сотрудничестве, но уже по правилам глобализации XXI века.
Взаимный интерес стремительно растет. В частности, Кипр и Греция являются для арабского мира кратчайшим путем в финансовую систему ЕС и его кредитный сектор. На острове комфортно расположились главный инвестиционный банк Иордании (AJIB), Иордано-Кувейтский банк (Jordan Kuwait Bank), два ливанских банка – Banque of Beirut и Byblos Bank. Кипрская сеть Societe General Bank связана с Францией только названием, находясь под контролем ливанских финансовых элит.
СТАБИЛЬНОЕ КОРОЛЕВСТВО
Иорданское Хашимитское Королевство, искусственно созданное государственное образование, на удивление недоброжелателям остается одной из самых стабильных стран региона.
В начале прошлого века над созданием Трансиорданского эмирата (основы современной Иордании) основательно потрудилась британская дипломатия, управлявшая им до 1946 года на основании выданного Лигой Наций «Палестинского мандата». Как это часто бывало (хотя есть и исключения), субъекты мировой политики со знаком Маde by the UK (англ. «Сделано Великобританией» – Прим. ред.) отличаются устойчивостью и жизнеспособностью.
В отличие от большинства арабских стран региона, Иордания имеет стабильные дипотношения с Израилем, и согласно официальной позиции, «находится на переднем крае борьбы с терроризмом и настроена на реалистичное решение арабо-израильского конфликта». Экономические отношения королевство ставит выше религии и геополитики. В прошлом году Иордания без лишнего шума начала экспортировать природный газ с израильского месторождения «Тамар». Операторами выступили две иорданские компании – Arab Potash и Jordan Bromine.
Страна также прикладывает значимые усилия для военно-политической стабилизации региона. Король Абдалла II ранее инициировал так называемый «процесс Акаба» (по названию города в Иордании), включающий предложения для обсуждения и консолидации регионального антитеррористического фронта. Эта тема занимает важное место в переговорах трех стран. Кроме того, Кипр и Греция как самые восточные страны ЕС больше других заинтересованы в решении другой, тесно связанной с терроризмом проблемы, – арабо-израильского конфликта.
РАСПАД «БЛИЖНЕВОСТОЧНОГО КВАРТЕТА»
Кипр и Греция представляют на Ближнем Востоке не только сами себя, но и интересы европейской дипломатии. Брюссель остается активным участником международного «ближневосточного квартета» (Россия, США, ЕС и ООН) – надгосударственного механизма урегулирования арабо-израильского конфликта. Оказывая многолетнюю гуманитарную и экономическую помощь палестинцам, ЕС проводит эффективную политику по сдерживанию противостояния. Также Брюссель выполняет миссию по оказанию помощи палестинцам в создании гражданской полиции и системы уголовного правосудия на Западном берегу реки Иордан.
ЕС за последний год значительно активизировал коллективную внешнеполитическую стратегию (подробнее об этом – далее) и нацелен на перехват инициативы у другого участника «квартета» – США, авторитет которых в регионе стремительно падает. Одиозное решение Вашингтона о признании Иерусалима столицей Израиля значительно усилило потенциал напряженности в регионе. Этим дипломатическим шагом США фактически вывели себя за пределы «квартета», продемонстрировав неуважение к партнерам.
Три остальных участника придерживаются по этому вопросу противоположной позиции. Так, ООН в лице Совбеза и Генассамблеи неоднократно требовала прекращения оккупации Иерусалима. Конечно, произраильское лобби, традиционно сильное в вашингтонской администрации, сегодня празднует победу, но региональной и глобальной стабильности в очередной раз нанесен серьезный удар.
Существенно и то, что интересы Европы и ее многолетняя последовательная позиция в арабо-израильском конфликте были проигнорированы. Складывающийся контекст требует более фундаментального осмысления.
По факту мы имеем дело с серьезным историческим прецедентом. Трамп – первый американский президент со времен Джеймса Монро (1817–1825), не считающий трансатлантические отношения и сохранение единства Европы приоритетами внешней политики. Решение Трампа по Иерусалиму вызвало резкое неприятие со стороны многих стран. В заявлении по итогам переговоров (Кипр, Греция и Иордания) на сайте кипрского МИДа принципиально сказано о «сохранении общей и неизменной позиции по Иерусалиму, статус которого должен быть определен в рамках всеобъемлющего урегулирования, гарантирующего создание независимого палестинского государства в границах 1967 года».
ЕГИПЕТ – СОГЛАШЕНИЯ НА ПЕРСПЕКТИВУ
Важность и позитивность отношений с Египтом во многом заданы политической историей прошлого века. Можно вспомнить, что два президента – Макариос и Насер – активно сотрудничали в рамках Движения неприсоединения. Они создали внутри него контактную группу, подготовившую проект известной Резолюции по Кипру, призывающей к уважению суверенитета и прекращению иностранного вмешательства. ООН приняла ее в ноябре 1974 года под № 3212.
В настоящее время политические и инвестиционные риски в Египте снижаются*. Возвращаются инвесторы, демонстрируя высокий уровень доверия к стране, еще несколько лет назад находившейся на грани политического распада и гражданской войны.
Наряду с вопросами безопасности и экономического сотрудничества повышенную актуальность представляют маршруты углеводородной логистики. Хотя в Египте имеются определенные запасы газа на открытом недавно морском месторождении «Зохр», ему по-прежнему выгодно реэкспортировать потенциальные объемы кипрского и израильского газа. В связи с этим аналитики-оптимисты обещают Египту перспективы энергетического центра в регионе. Скептически настроенные эксперты обращают внимание, что газовые соглашения между Никосией и Каиром пока заключаются на отдаляющуюся перспективу.
В текущей ситуации соотношение между необходимыми инвестициями и ценой «голубого топлива» на мировом рынке не позволяет начать активную разработку месторождений. Поэтому две страны максимально расширяют сотрудничество, не позволяя себе очаровываться газовыми перспективами. За последние два года был подписан широкий пакет соглашений на уровне правительств и бизнес-ассоциаций.
ЧЕТЫРЕ АСПЕКТА ДИПЛОМАТИИ
В целом для Кипра сотрудничество с арабским миром ведется по ряду значимых направлений.
Первое – это энергетика. Перспективность проектов транспортировки газа из исключительной экономической зоны Кипра по подводным магистральным газопроводам соотносится, прежде всего, с Египтом и Ливаном.
Второе – вопросы безопасности, связанные с войной в Сирии, потоками беженцев, негативным потенциалом арабо-израильского конфликта и антитеррористическими проектами в целом. Важно отметить, что здесь присутствует общий «антитурецкий знаменатель». В конце января Кипр, Греция и арабские страны решительно осудили недавнее нелегитимное турецкое военное вмешательство в сирийский конфликт (авиаудары по городу Африн).
Третье направление объединяет в себе экономику в самом широком смысле. Это упоминавшийся выше банковский сектор, туризм, в том числе круизный, взаимные инвестиции, поддержка перспективных стартапов. Показателен в этом плане совместный (Кипр – Греция – Египет) проект CEG-COIN**, созданный для поддержки инновационного бизнеса и презентованный на уровне лучших европейских практик. Важны и перспективы инициатив, развивающих солнечную энергетику. Причем они уже давно находятся не в экологической, а в коммерческой области, являясь выгодным объектом инвестиций.
Сохраняет значимость и «классическая» экономика, основанная на низкобарьерных торговых соглашениях. Через своих арабских партнеров Кипр и Греция получают перспективы прямого взаимодействия с арабским потребительским рынком. Государства Персидского залива с 2008 года объединены в таможенный союз и даже планируют введение единой валюты. Последнее, впрочем, дело не ближайших лет – слишком велика разница в экономическом развитии стран и недостаточно высок уровень внутренней торговли.
Как бы то ни было, в отношении стран Персидского залива Никосия и Афины обязаны играть по правилам ЕС. Полноценной зоны свободной торговли между Брюсселем и этими арабскими государствами пока нет, но с мая прошлого года перезапущен углубленный диалог по торговле и инвестициям. Кипр и Греция как самые близкие к Персидскому заливу европейские страны могли быть укрепить роль экономических лоцманов на пути в арабский мир.
Четвертое направление включает широкий ряд проектов в области образования, некоммерческого сектора, здравоохранения, экологии и охраны культурного наследия.
ТРЕХСТОРОННИЕ САММИТЫ И РЕГИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА
Теперь оценим происходящее на уровне макрорегионального анализа. Прошлый год стал прорывным для европейской дипломатии в целом. Глава внешнеполитической службы ЕС Федерика Могерини сформулировала четкую и достаточно активную стратегию по всем направлениям. C высокой долей вероятности можно предположить, что ответственность за ее восточно-средиземноморское направление была возложена на Грецию и Кипр. Соответственно, все трехсторонние саммиты с арабскими странами получают карт-бланш из Брюсселя. Однако речь идет не о выполнении дипломатического спецзадания для ЕС, а о взаимовыгодных действиях с учетом геополитической специфики региона. Греция и Кипр получили отличный шанс укрепить позиции в мировой политике, пусть даже на уровне региональной подсистемы.
Во-первых, все встречи проходят в антитурецком контексте. Все арабские партнеры по переговорам заявили о безоговорочной поддержке справедливого решения кипрской проблемы. В документах по итогам саммитов прямо или косвенно осуждены турецкие претензии на месторождения на шельфе, турецкое вмешательство в сирийский конфликт, подчеркиваются не решенные (по вине Анкары) проблемы морских границ. В ответ Кипр и Греция придерживаются последовательной позиции, согласующейся с позицией и резолюциями ООН, по принципиальнейшей для арабского мира палестинской проблеме. Кроме того, Никосия и Афины транслируют в ЕС пожелания своих арабских партнеров по ряду острых вопросов, связанных, прежде всего, с социально-гуманитарным кризисом вокруг беженцев из Сирии и Ирака.
Во-вторых, по итогам переговоров просматривается оппозиция по отношению к действиям слабеющего «мирового гегемона». Роль США во всем мире и в регионе объективно снижается до исторического минимума со времени окончания холодной войны. Кипр и Греция, поддерживая реакцию ЕС и Великобритании, совместно с арабскими странами открыто заявляют о несогласии с решением Трампа по статусу Иерусалима.
В-третьих, прошедшие и предстоящие раунды переговоров позволяют Кипру и Греции сконструировать под себя выгодный политический, экономический и инвестиционный дизайн на основе трехсторонних договоренностей. При этом среди арабских стран подогревается здоровая конкуренция за сотрудничество с Кипром. Можно вспомнить об активно обсуждавшемся в 2009–2010 годах полумиллиардном проекте застройки в центре Никосии, которым загорелся катарский монарх. Тогда же кипрский архиепископ Хризостомос II предложил ему оценить инвестиционные перспективы освоения земель в районе Айя-Напы с целью строительства марины и комплекса эксклюзивных вилл. По ряду причин эти проекты сорвались. Прежний абсолютный монарх Хамад бин Халифа Аль Тани отказался от власти в пользу своего сына, но не исключено, что инвестиционный интерес был передан по наследству. В этом случае Катар захочет вернуть перспективы и с легкостью обыграть (ресурсы позволяют) своих менее состоятельных арабских собратьев.
Владимир ИЗОТОВ
кандидат политических наук, доцент факультета политологии МГУ
* Подробнее об этом см. в авторском материале «Политические риски в Восточно-Средиземноморском квадрате» https://cyprusrussianbusiness.com/articles/3149-politics-east-med
** Платформа, которая позволит налаживать и поддерживать деловые связи между компаниями трех стран. Запуск намечен на июнь 2018 года.
