Китий имеет закрытую гавань.
Родом оттуда Зенон – основатель стоической школы.
Страбон. География.
Ларнака (Китион) традиционно входит в рейтинги древнейших городов Европы с богатейшим культурным наследием. Основанная примерно в 1300 году до н. э., она дала человечеству одну из самых ярких философских фигур античности. Зенон Китийский продолжает вдохновлять не только историков и философов, но и политических мыслителей и практиков современности. Почему так происходит, и в чем заключается магнетизм стоицизма – философской школы, основанной Зеноном?
Вход в мудрость и паронимический парадокс
Точные годы жизни Зенона не установлены. Примерная датировка: 336–264 гг. до н. э. На памятнике в Ларнаке указаны даты 352–255 г. до. н.э. Хроники расходятся в цифрах, но едины в том, что он жил очень долго, возможно, более ста лет.
Будущий философ родился в семье финикийского купца Мнасея и до 30 лет занимался морской торговлей, умножая семейное состояние. Кипр со столицей в Пафосе в то время находился под властью египетских Птолемеев, и финикийская колония процветала.
О приобщении Зенона к философии есть красивая легенда. Его торговый корабль затонул, но чудом спасшийся Зенон добрался до Афин, лишившись всего состояния. Зайдя в книжную лавку, он увидел сочинение Ксенофонта о Сократе и «заболел» философией (любовью к мудрости) до конца жизни.
Однако эта история больше подходит для дошкольных хрестоматий. Более вероятно, что Зенон познакомился с философскими сочинениями, которые привозил ему отец, еще в детстве. А повзрослев, отправился в Афины – центр интеллектуальной и культурной жизни, античный аналог Гарварда и Кембриджа, – за хорошим образованием. Обычная история для юноши из состоятельной семьи.
В Афинах Зенон создал школу, ученики которой слушали лекции в крытой галерее с колоннами и стеной, расписанной сюжетами Марафонской битвы. По-гречески она называлась «стоя» (Στοά). Фонетика русского языка здесь сыграла шутку со многими любителями философии. Разумеется, это название не имеет ничего общего со «стойкостью» как мужественным перенесением невзгод. Однако паронимический* парадокс заключен в том, что одной из главных задач стоицизма было воспитание стойкости духа.
Ирония истории: как мы выбираем отцов философии
Зенон написал более 30 фундаментальных работ. Некоторые из них были настолько сложны, что с ними знакомили исключительно учеников, достигнувших высокого уровня знаний. Но ирония истории в том, что ни одной полной работы не сохранилось. Только фрагменты текстов и писем, впервые собранных (достаточно бессистемно) Аполлонием Тирским и Диогеном Лаэртием в I–III вв. н. э. И только спустя 17(!) веков немецкий филолог Ганс фон Арним привел их в относительный порядок. Современные исследователи работают только с этим материалом.
Сохранность текстов – то, что во многом определяет представления и развитие будущих поколений, иногда вопреки объективности. Пьер Адо, крупнейший современный историк античной философии, уверен, что наследие стоической школы, как минимум, не уступало идеям Платона и неоплатоников. Если бы оно сохранились, а, например, «Диалоги» Платона пропали, для нас главной философской школой античности был стоицизм, а Зенон – отцом философии. Сократ и Платон, не говоря уже о скептиках, эпикурейцах и киниках, значительно уступавших стоикам по универсальности и глубине мысли, сегодня скромно упоминались бы в подстрочных примечаниях.
Стоики и власть: разумная дистанция и практические советы
Несмотря на то, что стоики активно разрабатывали философию власти, настаивая на высоких нравственных критериях ее носителей, отношения с античными царями у них не складывались. Исключение составляет своеобразный интеллектуальный союз Зенона и Антигона II, македонского царя, правившего в 277–239 гг. до н. э.
Транснациональная империя Александра Великого, умершего в 323 г. до н. э., уже вступила в первоначальную стадию распада, подрываемая старыми и новыми врагами: персами и кельтами. Тем не менее, Афины и большинство греческих полисов находились под военно-политическим протекторатом Македонии. Антигон высоко ценил Зенона и с интересом слушал его лекции, осознавая сильное влияние философа на демос Афин и соседних полисов.
Коммуникацию с «лидером мнений» македонский монарх решил выстроить следующим образом. Однажды Зенону доставили прямую депешу от царя следующего содержания: «Царь Антигон философу Зенону привет. Удачею и славою, как мне думается, я выше тебя, но разумом и воспитанием – ниже, равно как и тем совершенным счастьем, какое ты имеешь в обладании. Оттого и предлагаю тебе приехать ко мне в Пеллу (столица древней Македонии на Севере современной Греции – прим. авт.). И будешь ты наставником не для меня одного, а для всех македонян вместе взятых».
Однако Зенон отказался, сославшись на пожилой возраст (ему было не меньше 80), и отправил ему своих студентов Персея и Филонида Фивского. Ответ царю был таким: «Антигон, мне дорога твоя любовь к знаниям, поскольку ты отдаешь предпочтение воспитанию истинному и благополезному, а не пошлому и развращающему нравы. Кто обращается к философии, отступая от хваленого наслаждения, в том жива добровольная наклонность к благородству. Но тело мое сковано немощью, и я посылаю к тебе моих товарищей. Душевной силой они не ниже меня, телесной же много выше. Приблизь их, и ты не отстанешь от достигающих совершенного счастья».
Есть мнение, что восхваляя добродетели царя, Зенон иронизировал. У позднеантичных авторов (Афиней, Диоген Лаэртий) встречаются упоминания о том, что Антигон часто вламывался к Зенону во время вечерних попоек с просьбами присоединиться к гуляющим. Философ чаще отказывался, а когда соглашался, был образцом воздержания, что, впрочем, вполне естественно для человека его возраста. Интересно, что это качество вошло в поговорку того времени: «быть воздержаннее, чем сам Зенон».
Тем не менее, философы, делегированные ко двору, благоприятно повлияли на Антигона. В последующие годы государственные дела улучшились. Разгромив эпирского царя Пирра (величайшего полководца древности после Александра Великого), Антигон значительно укрепил внешнее и внутреннее положение Македонии. Стоики не занимали по отношению к политике позицию внешнего наблюдателя, многие их советы были ориентированы на практику. Но при этом предполагалась разумная дистанция от власти. Впрочем, через четыре века стоицизм получил своего политика-философа – ни много ни мало, римского императора (Марка Аврелия – прим ред.).
Кому сейчас нужен Зенон?
Этот вопрос может возникнуть у любого здравомыслящего читателя.
Первый аргумент в пользу значимости стоицизма связан с расцветом его идей во времена римского императора Марка Аврелия (121–180 гг. н. э.), бывшего примерным последователем этого учения. Он показал, как идеи стоицизма могут работать в политической практике управления и личной дисциплине.
Чуть раньше в Римской империи стоицизм завладел умами Эпиктета (50–135 гг. н. э.) и Сенеки (4 г. до н. э – 65 г. н. э.). В дореволюционной России года эти имена знал любой гимназист. Их сочинения входили в обязательный литературный набор всех образованных людей.
Историки религий уверены в том, что стоицизм с его императивами о добродетели, отсутствии гордости и тщеславия, борьбы с низменными помыслами, во многом предвосхитил христианство. Первые христиане с их критикой римской мифологии, храмов и пантеона богов (прежде всего, Аполлона и Юпитера), словно следовали заветам Зенона, который писал: «Не нужно строить храмы богам, а бога нужно иметь только в разуме и еще лучше, чтобы этот разум направлялся богом, – ведь он бессмертен».
Эпоха европейского Возрождения также обязана стоицизму идейными основами. В середине XV века, после падения Византии, в Италию мигрировали интеллектуалы, говорившие на греческом и познакомившие европейцев с трудами стоиков на языке оригинала.
Политические идеи гуманизма, неотъемлемых прав человека, мудрого и постоянно этически совершенствующегося правителя пришли именно из мыслей и текстов Зенона и его учеников. Они учили самосознанию и добродетели – вневременным категориям, и верили, вслед за Сократом, в абсолютно-безусловный принцип Добра. Справедливость, честность и счастье – только производные от добродетели. Люди и страны, осознающие в глубине души (не удивляйся, читатель, у государств тоже бывает душа) свою недобродетельность, не могут быть счастливы. И наоборот, добродетельные даже при неудачах и фатальном невезении останутся счастливыми.
Посмотрите на переписку Антигона и Зенона, из которой видно, как царь завидует постоянному счастью философа. Как защищать современную демократию от настигающих ее с разных сторон злоключений так, чтобы результатом победы была не стерильная пустота коммерчески-атомизированного общества, а его развитие и обновление? И как избежать главной опасности: скрытых форм нового деспотизма, все активнее заявляющего о себе внутри различных политических сил? Дело здесь не только в личных качествах современных императоров. Добродетельность политики и самосознание элит, фокус на общее и частное благо могут быть, в конечном счете, гарантированы только нами – обычными гражданами разных стран. Вы еще спрашиваете, кому нужен Зенон в наше время?
Владимир ИЗОТОВ
кандидат политических наук, доцент факультета политологии МГУ
* Паронимия – звуковое сходство слов при их смысловом различии (полном или частичном).
